— Ширяев!..

— Инквизитор Ширяев, — спокойно поправил я завкафедры проклятий.

Сейчас мы перенеслись с чердака в её кабинет, чтобы поговорить приватно. Магичка буквально фонтанировала гневом, казалось, ещё чуть-чуть — и она рассерженной кошкой кинется на меня с желанием выцарапать глаза.

Вигира я оставил там, вызвав предварительно через Элеонору Глушакова. Необходимо было организовать разделение помещения на две жилые половины — мою и нового адепта, — а в отсутствие домовиков помочь в этом мог только Сергей, как лучший знаток трудовой магии — всё-таки нужны были новые перегородки, да и крыша требовала серьёзного ремонта, а не моей вечно сыпящейся заплатки.

— Ты… Ты… Ты!..

— Да, я.

— Ну должен же быть другой выход! — почти проорала девушка. После чего рванула с треском глухой ворот платья, оголяя пунцовую от гнева шею и весьма занимательное декольте.

Вынырнув взглядом из открывшейся взору ложбинки, я с небольшой запинкой ответил:

— Не было его. Этот пацан стоял и натурально раздумывал, как бы половчее в горло моё вцепиться. И мне от этого было совершенно не смешно. Он аватар, чтоб его. Если эмоции прорвут, мало ли, что из него полезет. А на месте академии потом ещё одно проклятое место появится.

— Ну не инквизитором же! Очередного аватара профукаем!

— Очередного? — поднял я бровь.

— Очередного, — буркнула Элеонора. И, проследив за моим то и дело сползающим вниз взглядом, одним движением стянула края разорванного платья.

Чуть недовольно цокнув языком — больно уж приятное было зрелище — я плюхнулся в кресло для посетителей, предварительно проверив то на скрытые проклятья, и уточнил:

— Сколько их было?

— Вместе с тобой? — уже спокойнее, но всё ещё со странными нотками в голосе поинтересовалась девушка.

— Ну, я до аватара, положим, не дотягивал.

— Ты очень быстро прогрессировал, а это — один из признаков. Но ты сам себе зарубил этот путь, а теперь хочешь и второму, да ещё и сразу с таким мощным даром, крест на развитии поставить!

Заведясь снова, магичка со злости пнула изящной ножкой в лакированой туфле собственный стол, и здоровенная махина из натурального дуба под треск дерева и скрежет ножек по паркету отъехала на полметра назад.

«Килограмм двести, — на глаз прикинул я перемещённую массу. — Сильна магистр, сильна».

— Думаешь, мои коллеги потерпели бы нелояльного к ним аватара? — риторически вопросил я. — А так он, по крайней мере, жив останется. Ты же хотела, чтобы я его защитил?

— Не таким способом, — проворчала девушка, продолжая стоять посреди кабинета.

Я снисходительно покачал головой и произнёс:

— Извини, но безопасность и стабильность империи выше наших желаний.

«И с чего вдруг такой альтруизм? — слегка удивился сам себе. — Или это на меня так назначение инквизитором действует? Мыслю, понимаешь, уже государственными масштабами. Государев слуга… ёпта».

Элеонора, видимо, подумала о том же, несколько секунд недоверчиво меня разглядывая. Но затем тряхнула головой и спросила:

— А дальше что?

— Как что? — я поёрзал, устраиваясь в мягком кресле поудобней. — Будем воспитывать, конечно же, прививать правильные ценности, встраивать потихоньку в цивилизованное общество…

— И когда только ты успел таким стать? — буркнула магичка, очевидно, ища и не находя, что же мне возразить. — Словно лет десять в инквизиции уже отработал. Прямо один в один как мой куратор.

— Кто? — зацепился я за оговорочку.

— Куратор, — не стала запираться девушка. — На инквизицию я работала ещё до академии. После кое-каких событий начала. Помогала им в расследованиях по части проклятий да в боевых операциях несколько раз участвовала.

Тут вдруг она, неожиданно хмыкнув, передразнила меня:

— Чтобы победить дракона, надо стать драконом! Сам придумал?

— Сам, сам, — покивал я. — По-моему, неплохо вышло.

— А уж это твоё «победить изнутри»…

— Вот тут я не шутил, — вполне серьёзно ответил я. — Именно изнутри сильнее всего можно изменить организацию, и как раз в этом вся проблема. Вигиру вполне хватит упорства и упрямства, чтобы всю эту махину развернуть. Поэтому следить придётся очень тщательно, чтобы он не развернул её не туда. Но ты не ответила. Сколько аватаров проклятий было?

— Потенциальных аватаров? — уточнила Элеонора.

— Ну да, — кивнул я.

— Трое, — ответила магичка, а затем вздохнула и добавила: — Вот только было это задолго до моего рождения.

— И что с ними стало?

— А это тебе надо у коллег своих спросить, они те дела вели. Я лишь так, поставлена в курс дела была, подробностей до меня не доносили.

Здание тёмного факультета я покидал с двояким чувством. Вот вроде бы и я своего добился, а вроде и Элеонора. Как я не сопротивлялся, но жить будущий аватар остался у меня. Вот тоже свинство. Ведь не хотел с ним ничего общего иметь, и уж тем более не собирался приглядывать за ним. А теперь сам боюсь без пригляда оставлять, вдруг натворит чего, борцун с системой, свинтус этакий.

Дело шло к вечеру, и шумные толпы новеньких и стареньких студиоузов потихоньку рассасывались, расползаясь по общежитиям и освобождая многочисленные дорожки и тропки территории академии, а также газоны, парковые аллеи и прочие элементы ландшафтного дизайна. И наблюдая это, я заметил ещё один признак близящегося бытового коллапса, который неминуемо поджидал академию в совсем ближайшем будущем. А конкретнее — мусор, оставшийся после студентов.

Какие-то клочки бумажек, обрывки тряпок, шкурки фруктов, разномастная шелуха, остатки пищи — всё это, видимо, тоже убирали за привыкшими сорить напропалую магами домовые. Но последних больше не было, и теперь мусор, гоняемый туда-сюда ветром, обильно усеивал и траву, и мощёные камнем дорожки.

— Вот о чём я и говорил, мессир. Это всё — за один день, а что же будет завтра? А через неделю? Про месяц и не заикаюсь. Будем ходить по щиколотку во всём этом…

Прямо на меня из за деревьев вышла плотная кучка магов с озабоченно нахмурившимся архимагом во главе. Рядом с ректором академии вышагивал один из уже виденных мною утром магистров, тыча пальцем в разметаемый по сторонам мусор.

— Это же ужас какой-то. Как мы будем всё это убирать?

На меня внимания они не обращали, Кхан и вовсе, казалось ушёл в раздумьях куда-то глубоко внутрь себя, не узнавая никого вокруг, поэтому я просто отодвинулся в сторону, пропуская толпу мимо.

Далеко, впрочем, они не ушли. Ректор неожиданно замер и, огладив бороду, задумчиво пробормотал:

— Как убирать… Мда, как убирать? — он взглянул на замерших вокруг него магистров и спросил уже у них: — Как убирать?

Те замялись, стараясь не пересекаться с его вопрошающим сквозь стёкла очков взглядом.

— Может, попробуем воздушников привлечь? — неуверенно предложил кто-то. — Пусть ветром сгонят всё в одну кучу…

— А может, огневиков?! — тут же перебил говорившего другой, в голубой мантии магистра воздуха. — Почему чуть что, так сразу воздушников?! Если точечным воздействием, так мне всю кафедру и курсы припахивать придётся, и то не факт, что справимся, а если что-то помощней, то мы тут можем половины деревьев с корпусами недосчитаться, коль заклинания в резонанс войдут.

— Огневикам здесь тоже делать нечего — спалят всё вокруг, вот и вся недолга, — пробасил грузный представитель соответствующего направления. — Что я, своих не знаю, что ли. Давайте лучше магов земли припашем…

Послышались тихие смешки, а магистр упомянутой стихии побагровел, пытаясь испепелить взглядом коллег.

Я припомнил, что адептов земли частенько за глаза землекопами прозывают, а тут как раз аллюзия с пахотой сработала.

— И что, вы думаете, мы тут сможем сделать? — яростно клокоча, пробулькал мужчина.

— Ну, просто утянете мусор под землю, он там и сгниёт.

— Утянем, как же, — желчно прошипел магистр в ответ. — А трещину размером в половину этого парка не хотите? Резонансы у любой стихии бывают, не только у одних воздушников.